14 и 15 ноября на сцене Кремлевского дворца съездов предстанут сотни этнических костюмов, уникальные древние инструменты, народные песни и танцы. О предстоящих концертных программах «Моя Бурятия» и «Блеск Азии» поговорили с Дандаром БАДЛУЕВЫМ, директором театра, заслуженным деятелем искусств Российской Федерации, заслуженным работником культуры Республики Бурятии, лауреатом Государственной премии Республики Бурятии, лауреатом премии Правительства Российского Федерации 2006 года в области культуры.
– Дандар Жапович, какая идея заложена в проект «Моя Бурятия»?
– Наша задача достойно представить культуру бурятского народа, то, какой путь пройден за сто лет. Не случайно программа первого дня так и называется – «Моя Бурятия». Ответственность чрезвычайно велика – мы должны познакомить, в том числе незнакомого с Бурятией зрителя, со всей палитрой культуры бурятского народа. Театр «Байкал» занимается в первую очередь исследовательской работой, иначе нельзя сохранить, а тем более развивать и продвигать в культурное пространство наследие бурятского народа. Потому в первой части концерта – разнообразие народных мелодий, уникальные костюмы, оригинальное звучание национальных инструментов.
– В чем уникальность вашего оркестра национальных инструментов?
– Задача художественного руководителя Жаргала Жалсанова и музыкального руководителя Галмандах Баттулга подвергнуть точному анализу саму подачу национальной музыки слушателю сегодняшнего дня. Этническое или фольклорное звучание, то, как звучат национальные инструменты в оригинале – это одно. Наш оркестр должен найти решения, чтобы сегодняшний зритель мог услышать современное звучание музыки на национальных инструментах. Мне кажется, это удается, у оркестра «богатое» звучание. Особое звучание придают уникальные бурят-монгольские инструменты: морин-хууры, хууры, чанзы (шанзы), ятаги, лимбэ, ударные бурятские инструменты.
– Из чего делали в древности ударные инструменты?
– Из бычьей кожи. Есть еще в оркестре сууха-хур, который делается из бычьего мочевого пузыря – это тоже наш древний инструмент. В оркестре он также звучит. У морин хуура струны делались из конского волоса. Резонатор чанзы делается из змеиной кожи. Барабаны обтягиваются из толстой кожи быков.
– В первом отделении концерта представлены и национальные костюмы, и национальные игры, и борьба, и скачки – это как бы энциклопедия бурятской жизни?
– В программе мы действительно хотим показать жизнь бурятского народа: как жили наши предки, какие были наряды и украшения, что обозначали эти украшения, как танцевали на праздниках, ёхорили – а значит получали энергию земли на весь год. Во время праздников, как правило, конские скачки, борьба, хээр шаалган – разбивание хребтовой кости, особенно популярно на зимних праздниках. Мы хотим показать российскому зрителю, из чего состоит вселенная бурят, что их волновало, что приносило радость или заставляло грустить, какие песни пели – о матери, о родине, о вере.
– В составе театра есть коллектив «Дайда» который исполняет одну из самых любимых народных песен «Конь» с использованием бурятских инструментов. Как удалось добиться такого звучания?
– Там как раз звучит сууха-хур. Также есть там суура, морин-хуур. Когда такую песню исполняют на этнических инструментах, появляется новое звучание, другое прочтение, новое очарование. Когда слушаешь, возникает ощущение, что ты находишься действительно на заре, в степи, когда кони рядом пасутся. Это звучит иначе.
– Театр «Байкал» как «бурятский Большой театр» – и песни, и танцы исполняются только под живую музыку. Это политика руководства театра?
– Наша политика такая: если поется живая песня, то живое музыкальное сопровождение, тогда она совсем по-другому ощущается. Это, по нашему убеждению, трогает душу зрителя. Все наши танцы, спектакли исполняются только под живое звучание инструментов. Аранжировки нашего музыкального руководителя Галмандах Баттулги звучат как никакие другие в мире, они словно заполняют все пространство. И Жаргал Жалсанов уделяет особое внимание, именно общей энергетике проекта. Потому есть ощущение, что мы на правильном пути. Это нас очень радует. Но стоять на месте ни секунды не позволительно, в каждом времени свой зритель и надо шагать, опережая время.
– Вторая часть вашего концерта совсем другая. Она адаптирована под современного зрителя?
– Да. В ней вы услышите современное звучание старинных бурятских песен и увидите стилизованные танцы. Очень важно, чтобы современный зритель нас принял. Проект Жаргала Жалсанова к «Ночи ёхора» с современным прочтением ёхоров понравился зрителям. Он, что называется, победил соцсети. Таким образом, мы стараемся вызвать желание выучить бурятские песни, слова, а значит заинтересоваться нашей национальной культурой. Нам хочется, что бы все гордились, говорили: «Мы из Бурятии, и мы вот такие».
– Театр «Байкал» в масштабах страны, в масштабах бурятского народа такой институт, который сохраняет, популяризирует и даже занимается этнографическими поисками старинного материала.
– Очень важная сторона политики нашего тетра. Мы работаем с учёными, приглашаем мастеров, гостей из азиатских стран не только для участия в концертах. Мы обсуждаем, что скрыто в древних песнях, музыкальном материале, во всех мельчайших нюансах, которые пока непонятны. Мы же в основном воспитаны европейской музыкальной школой, где семь нот. А в азиатской культуре это тончайшие нюансы, все эти микротона, которые приводят в движение души. Это неуловимая, как говорит Жаргал Жалсанович, культурная аура, когда именно она заставляет людей чувствовать душой, своим сердцем. Это неуловимое скрыто в старинных бурятских песнях, старинных мелизмах, старинных движениях, в ёхорах скрыта очень большая энергетика. И поэтому мы занимаемся изучением пока неизведанных деталей или составляющих нашей культуры. Чтобы всё отыскать, а затем расшифровать – это одновременно и трудно, но крайне увлекательно. Нам необходимо все это передать своему народу, чтобы была возможность переосмысливать и принять себя в своей культуре. Мы отыскиваем старинные предметы, выпрашиваем у старожилов рукописи текстов, пытаемся понять, как они выводили мелизмы, свойственные только бурятскому народу. В мире каждый предмет выделяет энергетические волны, любой предмет, тем более человек. И звуки как микроволны, одна энергия сталкивается с другой, они взаимодействуют, и в новых звуках создается новая энергетика. К примеру, учёные считают, что ёхор – это самая настоящая динамическая медитация, где человек может одновременно исполнять древние колебательные движения, древние тексты, древние мелодические звуки, древние мелизмы. Когда это всё соединяется, создаётся огромное энергетическое поле. Если правильно исполнять ёхор, можно, действительно, очищать пространство, а если сто человек одновременно будут его исполнять – возникает огромная сила, с помощью которой можно делиться положительной энергетикой с окружающими людьми.
– Это что-то вроде коллективной медитации, совместного транса?
– Да, что-то в этом роде. Говорят, что с наших концертов люди уходят другими, меняется отношение к жизни и даже мышление. Зрители нам пишут, говорят, что после концертов долгое время находятся под впечатлением, впадают в измененное состояние. Звучит, возможно, странно, но я допускаю… Во всяком случае, это говорит о том, что искусство влияет на человека, его дух начинает совсем по-другому вибрировать. Таким образом, в каком-то смысле человек может оздоравливаться, и это радует.
– Здорово! Возможно, это то, что нужно современному человеку. У вас в программе есть хороший проект – дефиле в народных костюмах.
– Мы также занимаемся изучением старинных костюмов. Собираем данные из музеев, от старшего поколения, из старых фотографий и детально все изучаем, спрашиваем у ученых-этнографов, значения тех или иных деталей, оберегов, украшений. И на основании этого мы восстанавливаем предельно точно костюмы, головные уборы. Материальное наследие – это огромная исследовательская работа. К примеру, нужно точно понять, как украшение «туйба» у сартулов крепилось к волосам, и как такое огромное, массивное украшение могло держаться у основания косы? В музеях этого нет, людей, которые носили их, тоже. И до сих пор это было почти утеряно. Я говорил о вселенной кочевника, бурят-монгола. Это очень глубокий мир, в котором каждая вещь, каждый элемент нес свою миссию. И мы хотим показать всему миру, что наша культура – одна из жемчужин драгоценного ожерелья мировой культуры. Мы хотим, чтобы настоящая культура бурят, которая все еще загадка, была достойно представлена на главной сцене страны. Мы хотим, чтобы зрители Москвы вместе с нами погрузились во вселенную бурят, ощутили этот прекрасный мир. Мы постараемся чтобы все поняли душу бурятского народа, насколько она широкая, красивая, дружелюбная, открытая и сильная.
